Модуль 4
Эксперимент в русской поэзии XVIII века

Введение и Урок 1
Эксперимент в барочной поэзии XVII века

Здравствуйте! Меня зовут Евгений Михайлович Матвеев. Я — доцент кафедры русской литературы Санкт-Петербургского государственного университета. На этой неделе мы с вами обратимся к теме «Стихотворный эксперимент в русской поэзии XVIII века».

Когда мы с вами читаем стихи XVIII века и обращаемся, например, к поэтам начала века, скажем, к стихам Феофана Прокоповича или Стефана Яворского, и сравниваем их со стихами поэтов конца века, например с Державиным, с Муравьевым, то может возникнуть ощущение, что эти стихи написаны на разных языках, — настолько большой путь проделала русская поэзия за это столетие. Действительно, в XVIII веке сформировалась новая система стихосложения, сформировалась система поэтических жанров и подверглась реформированию, довольно сильно изменился поэтический язык. Г. А. Гуковский, один из самых известных исследователей русской поэзии XVIII века, еще в начале XX века в своей книге «Русская поэзия XVIII века» отметил, что вместо, казалось бы, унылой пустыни классицизма, которая, как кажется нам, существует в русской литературе XVIII века, вдруг обнаруживается огромное количество разных поэтических формаций. Эти наблюдения Гуковского впоследствии подтвердили стиховеды, то есть исследователи истории русского стиха. Они обратили внимание, что в русской поэзии XVIII века существует огромное количество метрических и строфических форм. И можно сказать, что стиховой эксперимент действительно был основным двигателем развития русской поэзии XVIII века и стиховой эксперимент одновременно существовал с экспериментом поэтическим, то есть эти две линии развития русской поэзии шли параллельно.

Итак, на этой неделе мы обратимся к стиховым экспериментам в русской поэзии XVIII века и одновременно посмотрим на эксперименты поэтические, то есть обратимся к экспериментам над поэтическим стилем.

Конечно, надо сказать, что поэтические эксперименты появились не в XVIII веке, а веком раньше, то есть в XVII столетии, когда в русской литературе появляется само понятие «стих» и устанавливается так называемая силлабическая система стиха. Установление силлабической системы стиха было связано прежде всего с европеизацией, которая как раз появляется в это время. Три главных русских барочных поэта XVIII столетия — это Симеон Полоцкий, Карион Истомин и Сильвестр Медведев.

Первым русским силлабическим поэтом был Симеон Полоцкий, белорус, ученый-монах. Он, как следует из его прозвища, родился в городе Полоцке, на территории Речи Посполитой. Западная Украина и Белоруссия в то время входили в состав Речи Посполитой, Польши. Получил образование в Киево-Могилянской академии, наиболее важном и известном в то время учебном заведении, также учился в Виленской иезуитской коллегии, то есть он, действительно, был уже человеком, в каком-то смысле, Запада. В 1664 году он переезжает в Москву по приглашению царя Алексея Михайловича и становится придворным поэтом, то есть поэтом, который воспевает царя, воспевает различные события царской жизни, скажем, брак, рождение наследника, день тезоименитства (именины). Появляется понятие «царских дней», в связи с этим появляется панегирическая поэзия. Панегирическая поэзия была поэзией силлабической, то есть основанной на принципе равносложности. Стихи в это время писали, ориентируясь на принцип равносложности, то есть в каждой строке поэты использовали одинаковое количество слогов. Это был принцип стиховой меры. На ударения внимания не обращали. Этот стих был заимствован из Польши, и именно им писал свои стихи Симеон Полоцкий. Одновременно это была поэзия барочная, то есть связаная с первым литературным стилем, литературным направлением, которое проникло в Россию под влиянием Европы. Для эстетики барокко вообще была характерна тяга к экспериментам, стремлению экспериментировать над формой — это соответствовало барочному принципу остроумия. Чем необычнее взгляд на мир, чем причудливее язык поэзии, тем для барочного поэта лучше. Я проиллюстрирую это положение одним очень интересным примером из стихотворения Симеона Полоцкого, которое называется «Молитва».

Хамелеонту вражда естеством всадися
Къ животнымъ, их же жало яда исполнися.
Видя убо онъ змия, на древо исхождаетъ
и из устъ нить на него некую пущаетъ…

Описывается убийство хамелеоном змеи. Что же происходит дальше? В этом же стихотворении дальше мы читаем:

Подобно действо имать молитва святая,
На змия ветха из устъ нашихъ пущенная;
Въ ней же имя ИИСУСЪ, якъ бисеръ, сияетъ,
демона лукаваго в силе умерщвляет.

То есть эта слюна ядовитая, пущенная из уст хамелеона, сравнивается с молитвой, которая выходит из уст человека и убивает древнего змия, то есть дьявола, сатану. Вот такое причудливое сопоставление, причудливое уподобление — это как раз принцип барочной поэзии.

Помимо этого барокко стремилось использовать различные визуальные эффекты. Для барочного поэта текст и его визуальная организация были одинаково важны. Именно поэтому в барочной поэзии, в частности в поэзии Симеона Полоцкого, развивается так называемый изобразительный стих, то есть стих, который связан с какими-то изобразительными, визуальными эффектами. Одним из таких простых примеров является, скажем, стихотворение-крест. В одном из ранних произведений Симеона Полоцкого использована форма креста. Стихотворение написано им на польском языке (Симеон Полоцкий владел латынью, польским и русским языками). Это стихотворение состоит из двух строчек. Первая строка представляет собой мачту креста, то есть написана она по вертикали. Перекладина креста представляет собой вторую строчку. Это религиозное стихотворение, связанное с образами девы Марии и Иисуса Христа. Приехав в Москву, эту же самую форму креста Симеон Полоцкий использует в панегирической поэзии и пишет подобное стихотворение уже в форме восьмиконечного креста в честь Алексея Михайловича.

Как вы видите, самое трудное в создании такого рода текста было поместить стихотворную строчку в узкую часть креста, в мачту креста. Но Симеон Полоцкий мастерки подбирал слова и справился с этой трудной, экспериментальной задачей.

Одним из примеров фигурного стихотворения в поэзии Симеона Полоцкого является знаменитое стихотворение-звезда, часть так называемого «Благоприветствования», написанного Симеоном Полоцким для царя Алексея Михайловича в честь рождения у него сына Симеона.

Обратите внимание на то, что у истоков лучей звезды появляется акростих, то есть большие буквы, из которых складывается имя наследника престола царевича Симеона.

Еще один пример визуального стихотворения — это стихотворение в форме сердца, тоже экспериментальная барочная форма.

Это фрагмент поэмы «Орел российский». Панегирические строки складываются в форму сердца, а над ними мы видим евангельскую цитату: «От избытка сердца уста глаголют».

Симеон Полоцкий впервые в русской литературе создал так называемые амбивалентные стихотворения, то есть тексты, которые предполагали не один способ прочтения, а несколько. В 1680 году Симеон Полоцкий пишет амбивалентное стихотворение «Приветство Михаилу Тимофеевичу Лихачеву о поятии супруги вторыя». Это амбивалентный текст, часть которого адресована вступившему в брак Лихачеву, вторая часть посвящена его супруге.

Бог сый в небе Боже благий,

радость тебе свет драгий,

да дарует, да храниши

Честь и славу Марфу здраву

мужу праву в твою славу.

Сам Симеон Полоцкий назвал этот текст «узлом приветственным», то есть в этом узле были связаны сразу три текста: поздравление жениху, поздравление невесте и общее поздравление им двоим. Это тоже барочный принцип, когда текст и произведение не совпадают, когда существует произведение и как бы три текста внутри этого произведения.

На основании рассмотренных примеров видна общая направленность поэтической деятельности Симеона Полоцкого. Видно, что, действительно, это автор, который стремится к постоянным экспериментам. Это мощное экспериментальное начало, заложенное им еще в XVII веке, в барочной поэзии очень сильно повлияло на характер экспериментов уже в XVIII веке.